10 августа 1567 г. Прошел уже год со смерти Султана Сулеймана. Новым Султаном стал Селим, который получил прозвище «Пьяница» из-за своего увлечения вином. На тот момент имел уже Шехзаде Мурада, который являлся санджак-бейем Манисы (Мурад имел годовалого сына Мехмета, от любимой наложницы Сафие). Также дочери: Шах Султан (23 г.) (замужем за Хасаном - эфенди), Эсмахан Султан (23 г.) (замужем за Великим визирем Соколлу Мехмедом-пашой, имеет сына, султанзаде Ибрагима) и Гевхерхан Султан (23 г.) (замужем за Пияле-пашой). Фатьма Султан (19 г.) (замужем за Сиявушом-пашой). Гаремом управляла Михримах Султан (сестра Селима). Она была фактически Валиде-султан Османской империи. Имеет большое влияние в гареме и империи. Она выдала свою дочь Айше Хюмашах ханым Султан за шестого визиря Совета Дивана Шемси Ахмеда-пашу. *** Утро Покои Султана Султан Селим проснулся от яркого солнца, лучи которого попадали в покои повелителя. Встав с постели, он пошел на террасу, чтобы посмотреть на утренний Стамбул. Солнце всходило, будто бы будя весь город, а море светилось ярко, на нем можно было увидеть проплывающие корабли. Султан наблюдал за этой красотой, пока он не почувствовал прикосновение руки позади себя. - Селим, почему ты не спишь? Может, что-то случилось? - спросила Нурбану, стоявшая позади него, в фиолетовом халате. - Нет, что ты, не смог просто устоять перед этой красотой и вышел на террасу. Посмотри на этот удивительный город, который манит своей красотой. - Взял Нурбану за талию и поцеловал в лоб. - Ты прав, перед утренним Стамбулом невозможно устоять. *** Утро Маниса. Сад. Шехзаде с самого утра был в саду, стрелял из лука. Вместе с ним был его наставник Бурхан -ага. - Шехзаде. Вы как всегда прекрасно стреляете из лука. - сказал, давая стрелу. - С каждым днем ​​еще лучше и лучше. - Дай Аллах я стану большим Повелителем и покорю много земель. - Шехзаде. Вы такой же, как и султан Сулейман. Будьте уверены, вы станете, как и ваш дед, мощными и смелым. - Дай Аллах. Отец ведет войну с Австрией, начатую еще дедом. Может, если послать письмо Валиде, она поговорит с отцом, и он дозволит взять мне участие в этой войне? - Шехзаде, ваша валиде имеет влияние на вашего отца и может его убедить. - Тогда я немедленно пойду писать письмо, чтобы завтра оно дошло до Стамбула. Мурад пошел в свои покои. Маниса. Покои Шехзаде Мурада. Шехзаде заходит в свои покои и замечает у окна Сафие, мать его сына, Шехзаде Мехмета. - Сафие, ты встала?- подошел к ней.- Когда ты проснулась? - Сразу после того, как ты встал. Я не смогла без тебя спать и проснулась. Где ты был? - В саду с Бурханом - агой. Я захотел немного пострелять из лука. Обнял и нежно поцеловал. - Ты завтракала уже? - Нет, тебя ждала - Тогда давай вместе позавтракаем. - С удовольствием. - Стража! Зашел стражник и поклонился. - Да, шехзаде. - Скажи, чтобы накрыли стол у меня в покоях. - Как прикажете. Через некоторое время принесли еду и Мурад вместе с Сафие сели завтракать. *** Покои Повелителя Султан сидел на кровати и читал документы. - Войди. - Султан, к вам Михримах Султан пришла. - Зови. - Султанша, прошу. - сказал стражник. В покои зашла Михримах Султан. Султан оторвался от документов и посмотрел на свою прекрасную сестру. На ней было надето нежно-синее платье с золотистыми узорами. Волосы были заплетены сзади и через нежно - золотистый оттенок пробивалась седина. Каждый раз, когда Селим смотрел на Михримах, он видел перед собой свою мать, Хюррем Султан. - Повелитель! - Михримах, моя сестра! Что-то произошло что ты ко мне пришла? - С Вашего позволения я бы хотела поехать в Манису чтобы проведать Мурада и увидеть Мехмета. - Хорошо я тебя разрешаю. - Ты сама или с детьми? - Я возьму с собой Османа. Он тоже хочет увидеть Мурада и Мехмета. - Хорошо. Когда вы отправляетесь в дорогу? - Я бы хотела уехать сейчас, чтобы быстрее добраться. - Хорошо. Доброй дороги вам! Можешь идти. Михримах Султан поклонилась и вышла из комнаты. - Стража! Позовите Нурбану Султан. *** Селим и Нурбану сидели на террасе. - Нурбану, Михримах едет к Мураду и тем самым гарем остается без присмотра. Я хочу, чтобы ты управляла гаремом, пока Михримах нет. - Я с удовольствием. Почему Михримах Султан едет к Мураду? - Хочет увидеть Мурада и Мехмета. - Странно. - С твоего позволения я пойду к себе. - Хорошо, ты свободна. Нурбану стала и вышла в коридор. «Михримах точно что-то задумала, только вот что?». *** Покои Михримах Султан В покои зашла Михримах Султан и увидела свою дочь Айше. - Айше, доченька! Я так рада тебя видеть. Луноликая подошла и обняла дочь. - Валиде, я решила к вам приехать, чтобы рассказать радостную новость. - Что-то случилось? - переживая, спросила Михримах. - Нет, что вы, валиде. Я беременна. - радостно сказала Айше. - Какая замечательная новость! Надеюсь, Ахмед-паша рад. - Я ему еще ничего не сказала: он с самого утра у Соколлу Мехмеда-паши. Они присели на диван. - Валиде, я узнала, что вы едете к Мураду. - Да. Надо поехать и посмотреть, как там Сафие. Кроме того, я хочу взять наложницу для султана. - Но, Валиде, повелитель никого не принимает, кроме Нурбану, уже много лет. - Не переживай: уже давно в Манисе готовят специальную девушку для Селима. Ее зовут Селимийе. Она молода, умна, красива, прекрасно танцует. Она точно понравится султану. *** В покои зашла Нурбану. - Нурбану,что ты себя позволяешь?! Какое ты имеешь право заходит в мои покои без стука?! - спросила Михримах, сидя на диване рядом с дочерью - Султанша, Вы прекрасно знаете, почему. Зачем вы едете к Мураду? - спросила Нурбану Султан с вызовом голосе. - Чтобы увидеть его и Мехмета. - спокойно ответила Михримах. - Султанша, вы меня не обманывайте! Вы едете, чтобы дать новые установки Сафие и отдалить от меня Мурада. - Вы никак не успокоитесь, потому что наложница, которую выбрала моя Валиде, понравилась Мураду и родила сына, а наложниц, избранных вами, не принимал. Уже четыре года возле него только Сафие - гордо сказала Айше. - Госпожа, Сафие мне не соперница. Она не всегда будет у моего сына: придет время и он о ней забудет и будут другие наложницы. - Нурбану, успокойся. Сафие мать шехзаде, единственного сына Мурада. - История показывает, что на трон может взойти не старший Шехзаде, а тот, кто умнее и сильнее. Михримах поднялась и стала лицом к Нурбану. - Ты хоть понимаешь, что говоришь мне? - Полностью. Селим любит только меня и будет рядом со мной. - Скоро ты будешь жалеть о словах. - Знайте, я никогда не сдамся. Селим и Мурад всегда будет рядом со мной, чтобы вы ни делали. Нурбану поклонилась и вышла из покоев и ушла к себе. *** Маниса. Покои Шехзаде Мурада Позавтракав, Сафие отправилась к сыну, а Мурад остался писать письмо валиде. - Стража! - Отправьте это письмо Нурбану Султан. Стражник взял письмо и вышел. Мурад встал и пошел на встречу с агами. *** Вечер Покои Нурбану Султан Нурбану ходила по комнате. В покои зашла Эсмахан Султан. На ней было платье салатового цвета. На голове возвышалась изысканная диадема, которая украшала прическу султанши. - Валиде, что произошло? Мне сказали, что Вы срочно хотите меня увидеть.- сказала взволнованно. - Эсмахан, Михримах Султан что-то задумала. Она едет к Мураду. - Валиде, не переживайте. Может, она просто хочет его увидеть? - спросила Эсмахан, подойдя к Нурбану. - Нет. Она точно что-то задумала. От нее надо избавиться. Эсмахан удивленно посмотрела на Валиде. - Что вы имеете в виду? - Поговори с Мехмедом-пашой, пусть отправит Ахмеда-пашу в санджак и уволит всех соратников Михримах. Она потеряет силу. Тогда нам легче будет от нее избавится. - Валиде, все не так просто. Михримах Султан уважают во всем дворце. Давайте немного подождем и посмотрим, что будет дальше. Мы в любую минуту сможем от нее избавится.

Султан Селим одиннадцатый султан Османской империи. Он не был похож на других Султанов - мягкий, добрый, образованный и, можно сказать, интеллигентный человек хорошо разбирался в поэзии, но исключительно плохо - в политике и экономике, в войне и во всем том, что было необходимо османскому султану, абсолютном Владыка, для успешного правления. Историк Ноулз в своих записях так обрисовывает султана Селима: «Он отличался тучным состоянию и тяжелым нравом; его лицо скорее опухшее, чем жирное, совсем как в пьяницы ». Селим был гедонистом и считал, что никакие дела империи не Должны мешать его величеству наслаждаться утех плоти и желудка, что в этом и состоит истинное предназначение государя. Венецианский посол Лоренцо Бернардо отмечал по этому поводу: «Султан Селим изложил следующее мнение: истинное счастье короля или императора состоит не в ратных трудах или славе, добытой в сражениях, но в бездействии и спокойствии чувств, в наслаждение всеми удовольствие и уютом во дворце, где полным-полно женщин и шутов, и в исполнении всех желаний, касается ли это драгоценностей, дворцов, крытых галерей и величественных зданий ». В 1543 году Шехзаде Селим, которому тогда было девятнадцать лет, стал управляющим в Маниса, где и обзавелся своим собственным гаремом. Законной супругой Селима стала его любимая наложница Нурбану, христианское имя которой было Сесилия Веньер-Баффо. 12-летняя Сесилия угодила в рабство во время нападения пиратов на греческий остров Парос, губернатором которого был ее отец. Попал к османскому двору, Сесилия стала возлюбленной, а затем и законной женой Шехзаде Селима. Османские источники НЕ освещают свадьбу. Венецианский дипломат Джакомо Рагаццони в своем донесение сената писал: «Мурад, 22 лет талантлив и хорошо образован, тщательно соблюдающий религиозные обряды, и поэтому очень любим всеми и своим отцом Великим сеньор вопреки традициям османов. Шесть месяцев назад его отец Синьор в качестве знака любви сделал Чебин, что означает, что он взял в законные жены мать [принца] и даровал ее приданое в 11 тысяч дукатов, желая обойти своего отца, который дал в приданное только 10 тысяч матери Селима ». За три с небольшим года Нурбану родила сели четырех детей. Венецианский посол Джакопо Сорандзо писал в 1566 году об отношениях Нурбану и Селима: «Говорят, что Его Величество горячо и преданного любит Хасеки как за ее красоту, так и за ее Необычайные ум». Венецианский посол Костантино Гардзоны писал по этому поводу: «… Селим обычно входили в этот» сераль женщин «каждую ночь для своего удовольствия через калитку в своем саду. В гареме жило около полутора сотен женщин, в число которых, помимо жен и наложниц султана, входили также фрейлины и служанки ». Селим действительно любил развлечься и выпить. Но он никогда не забывал о Нурбану и их детей. Он их любил всем сердцем. Нурбану стала для него ангелом хранителем. Безусловно у него была Селимийе, но для него она была только страстью которое скоро проходит. Ведь безумная любовь быстро умирает. Даже не любовь, а просто увлечение. Возле нее он чувствовал себя молодым в рассвете сил. Но всем сердцем он был верен Нурбану и только она была и проникла в его душу и узнала ее. Селим в это время не забывал о прямых обязанностях Султана. Он частично участвовал в политическом жизни империи, но больше полагался и опирался на своего зятя Соколлу Мехмед-пашу. Можно сказать, что именно Мехмед-паша управлял государством. Но нельзя сказать, что Селим вообще ничего не делал кроме того что развлекался и выпивал. Он часто принимав важных решений самостоятельно часто оказывались правыми и шли на корысть империи. «За два года в империи произошло много событий, но это ничего против того, что будет в будущем». Он не был таким уж и плохим правителем. Селим пытался быть лучшим чтобы доказать всем кто в него не верил. И говорили что он не достоин этого и поняли все раз и навсегда. Он часто вспоминал своего брата Баязида и говорил себе что он лучше и что именно он стал Султаном и победил в войне за трон. Может единственное что могло поменять всю историю Османской империи и чтобы она не начала уничтожаться это то Хюррем Султан осталась живой и стала Валиде Султан и стала управлять государством или то что кто-то из братьев Селима стал Султаном Османской империи. Но мы сами пишем свою судьбу и только мы можем ее поменять. Селим свой выбор сделал без нажимов и просьб. *** Когда родился Абдулла жизни в дворце изменилось, а точнее изменилось в определенных жителей дворца. Селим радовался рождением сына ведь он давно не испытывал этих чувств. Раз в неделю к нему приходила наложница которую, присылала Нурбану и он был полностью доволен. С приводу Нурбану то ее жизнь точно поменялось. Она страдала каждую ночь, но не показывала это никому. Сама мысль то что именно она будет Валиде Султан ее радовала, но она никогда не забывала о своих врагов и всегда была начеку. Враги тоже зря время не теряли. Михримах обеспечила определенные места в правительстве своим людям и была спокойна. Но так же как и Нурбану ей было плохо, но не из-за измены, а ввиду того что Мурад в будущем убьет Абдуллу брату убийство. Когда она посылала Селимийе к Селима она об этом не думала и только потом поняла что, натворила. Ведь Мураду придется казнить своего брата и взять этот грех на душу и нести его до конца своей жизни и он всегда будет это помнить и страдать. Сам Мурад не испытывал, он все свое время проводил вместе с Сафие и с детьми также он не забывал о своих государственных делах в Маниса. Сафие радовалась рождению доченьки. Она полностью укрепила свои позиции в дворце и перед Нурбану ведь у нее был Шехзаде и Султанша. *** С рождения Абдуллы прошло шесть месяцев. Селим начал готовиться к походу на Астрахань (в то время одним из важнейших торговых центров на Каспии). Он готовился с большим размахом и хотел принести османам большую славу. Но безусловно он хотел управлять крупнейшим торговым центром.

Отец : Кануни Султан Сулейман
Мать : Хюррем Султан
Годы жизни : 28 мая 1524 – 15 декабря 1574
Годы правления : 30 сентября 1566 – 15 декабря 1574

Первый Султан, которого стали критиковать в официальных и субъективных исторических писаниях. Судьба позволила ему преодолеть все препятствия и взойти на трон, но не даровала такой же удачи относительно жизни и султаната. Он умер в 50 лет после правления империей на протяжение восьми лет. Его критиковали за то, что он держался в стороне от поля боя, за пьянство и хамамные гуляния, за то, что он никак не вмешивался в интриги, которые плела его Хасеки Нурбану. Единственное, чем он похож на своего отца, — это его гаремная жизнь, выбор жены и структура семьи. Положение, которое в жизни Селима занимала его Хасеки Нурбану и дочь Эсмихан, замужняя за Великим Визирем, были схожи с пложением, занимаемым в жизни его отца Сулеймана Хасеки Хюррем с дочерью Михрюмах – женой Великого Визиря. Остаётся без ответа вопрос «Были ли ещё в жизни Селима II хасеки, помимо Хасеки Нурбану, одной из самых влиятельных женщин Османской Империи после Хюррем Султан?» Если бы она не стала известной, нося титул «мехд-и улья» (Валиде Султан) во время правления своего сына Мурада III, может быть, её имя тоже бы кануло в Лету. Это было признаком того, что со времён Кануни гарем всё больше закрывался от внешнего мира, но те жёны Падишахов, которым удалось стать Валиде Султан, имели шанс стать известными на весь мир, и такое положение вещей соранится и во время правления преемников Селима II.

Спокойный характером Селим II основал свой гарем, когда уже был зрелым Шехзаде. Чтобы сыновьям не пришлось пережить той борьбы за трон, которую он пережил в своё время, в санждак Селим отправил только старшего сына Мурада, остальных шестерых он держал во дворце, будто лишь для того, чтобы они однажды были убиты. Мехмед умер в 1572 году, Абдуллах, Джихангир, Мустафа, Осман и Сулейман были задушены, когда их старший брат Мурад III взошёл на престол. Нет никакой информации ни о том, кто был матерью этих шехзаде, ни кто родил дочерей Эсмихан, Фатыму, Гевхери Шах и ещё двоих, чьи имена неизвестны. Считается, что матерью Эсмихан и Гевхери Шах была Нурбану.

Эсмихан Гевхер Султан (Маниса, 1545 — Стамбул, 8 августа 1585) Также встречаются имена Исмихан, Эсма, Эсмахан. Дочь Селима II и Нурбану, жена Великого Визиря Соколлу Мехмеда Паши, а потом Калайлыкоз Али Паши. Эсмихан, которая в источниках упоминается не красавицей, а наоборот – очень некрасивой и низкорослой интриганкой, очевидно, была умной, амбициозной и, видимо, высокомерной. Её …

Первые полтора десятка коней бились и бросались из стороны в сторону, не желая даже близко подходить к стене колдовского тумана. Ужас, вырвавшийся из земных недр, пугал животных больше, нежели загробное карканье ворон или мертвое присутствие нежити… Призраки иссушали тела всех, до кого могли дотянуться. На землю опускались голые костяки людей и животных, вечный голод умерших заставлял их тянуть руки все дальше, вырываясь из цепких объятий своей дымчатой тюрьмы. Вражеская магия показала, что все мечи передового отряда одного из лучших боевых орденов королевства – ничто по сравнению с темным искусством. Некромант мог лишь наслаждаться зрелищем и последствиями применения одного из своих самых изощренных заклятий, в то время как его воины продолжали путь к городу.

Скакавшие следом за магистром и старшими паладинами рыцари, видя, что произошло с их товарищами, старались свернуть в сторону, вовремя оттянув животных от ужасной туманной стены. Многим это удалось, но ровные ряды смешались и потеряли строй – ни о каком продолжении атаки не могло быть и речи, фланговый маневр был провален, около двух десятков рыцарей пало под копытами… Рога призывали отступить, а на то, чтобы перестроиться и атаковать вновь, времени уже не было, да и какой смысл? Что помешает некроманту вновь применить свою магию?

Рыцари спешили вернуться в город, под защиту стен и башен. Последним скакал Великий магистр, все-таки сумевший вывести коня из опасного места…

– Тиан! – Дверь, выходящая на верхнюю площадку заклинательной башни, распахнулась. Под открытое небо выскочил разъяренный человек в золоченых доспехах и алом плаще. Маги Первого Кольца начали недовольно переглядываться, явно осуждая столь непристойное для благородного лорда поведение.

– Слушаю вас, сэр Миттернейл, – спокойно кивнул Архимаг, будто бы и не зная, чем вызвана ярость рыцаря. Словно ему все равно…

– Ты видел, что произошло?! – кричал магистр, его кулаки были сжаты от гнева. – Ты видел это?!

– Видел, – коротко ответил старик. – Отсюда открывается замечательный вид на равнину и реку. Не мы ли с вами, помнится, на днях обсуждали всю бессмысленность кавалерийской атаки, лишенной магической поддержки? – Маг раздраженно нахмурился. – Cэр Миттернейл, вы же не просто так забежали поболтать? Что вам нужно?

– Чудовища архонта Серебряных Крыльев славятся своим бесстрашием. Их так просто не напугать, как коней. Я устал умолять! И я снова прошу… нет, я требую немедленной атаки с воздуха!

– Я не отправлю грифонов, – непоколебимо ответил Архимаг. Стоящие поодаль маги Первого Кольца торопливо закивали, выражая согласие со своим мессиром. – Волшебники Школы будут в постоянной опасности, если оставить их без прикрытия.

– Плевать я хотел на твоих волшебников, старик! – Великий магистр утратил, казалось, всякое уважение к умудренному годами и колдовским знанием старцу. – Люди мрут один за другим, не успеваем складывать трупы! Не успеваем всех забрать с поля боя, а тебе здесь "прикрытие"! Я требую…

– Сэр Миттернейл! – раздался за спиной магистра могучий бас.

– Что еще?! – разъяренно обернулся рыцарь.

На площадке стоял двухметровый великан Канор Защитник Трона, командир гвардии Его величества. Никто не заметил, как он появился на верхушке башни, что было весьма удивительно – тяжелых шагов огромных кованых башмаков и звона пластинчатых лат невозможно было не услышать. Тем не менее в пылу яростного спора его появление осталось незамеченным. Красавцем командир гвардии никогда не считался, впрочем, хотелось бы взглянуть на того, кто расхрабрится настолько, чтобы сказать ему это в лицо. Ужасающая сила великана была известна далеко за пределами Ронстрада. Король даже запретил своему стражу принимать участие в турнирах после того, как первый из гвардейцев убил и покалечил на ристалище нескольких лучших рыцарей из благородных фамилий. И сделал это совершенно случайно. По сути, он был большим ребенком, наделенным чудовищной силой и при этом совершенно не умеющим вести беседу и связно излагать свои мысли. Все, что не касалось прямых приказов его людям, представляло собой пространные рассказы с заиканием, множеством совершенно излишних, неуместных слов и уточнений, и, в конечном итоге, понять что-либо из того, что он хотел сказать, было просто невозможно. Вот и сейчас он не изменил своей привычке:

– Сэр, милорд… эээ… Великий магистр… позвольте сказать, – размеренно начал Канор, – мои воины, гвардейцы короля могучие, то бишь, ну, вы знаете… устали глядеть на гибель братьев. Мы, гвардия короля, нисколько не боимся злобного колдовства черных книжников… то есть… эээ… как их? В общем, если вы позволите…

– Так тому и быть! – Главнокомандующий не дослушал чересчур затянувшуюся речь гвардейца, в ярости распахнул дверь и скрылся на лестнице.

Канор недоуменно посмотрел на Тиана, старик лишь плечами пожал.

Защитник Трона с грохотом топнул по камням, склонил голову в поклоне, отдавая честь мессиру Архимагу, и отправился готовить своих бойцов к сражению.

Тиан вздохнул и лишь прошептал ему вслед:

– Чернокнижников, мой храбрый Канор, чернокнижников…

Люди пятились к стенам; мертвые воины, не останавливаясь, шли за ними. На северный берег Илдера уже перебрались почти десять когорт врага. Легионеры без устали маршировали по вытоптанной серой земле. Артиллерия нежити полностью сровняла вторую баррикаду с уровнем моста, и теперь у мертвых воинов не было препятствий на пути к городу. Точнее, не было каменных препятствий – люди еще старались задержать войска врага, как только могли.

Ворота Элагона были открыты, и королевские полки, отступающие с моста, медленно пятились к ним. Воины отходили под спасительный покров стен родного города. Города, который, возможно, не выстоит даже до утра.

А навстречу отступающим из ворот стройными рядами выходила гордость королевского трона – гвардия Его величества короля Инстрельда V.

Три тысячи пехотинцев, полностью закованных в сталь, внушали уважение. Гигантские двуручные мечи, здоровенные башенные щиты с сужающимися книзу краями, глухие шлемы, на которых украшением застыли фигурки красивых животных: серебристых единорогов и волков, золоченых быков и медведей.

Мерно отбивая шаг, они шли на помощь тем, кто стоял в передних линиях обороны, тем, кому сегодня первыми пришлось отдавать свои жизни в этом чудовищном бою. Латные башмаки с лязгом выбивали из земли облачка пыли, над плотными рядами под ударами ночного ветра реяли гордые знамена: лилии и львы – знаки Гортенского Трона.

Командир, самый высокий и могучий из них, нес в одной руке шлем, в другой – устрашающий молот-клевец, коим указывал на темные центурии армии мертвых, все переходящие и переходящие реку. Идущий рядом музыкант громко протрубил в рог – над равниной начали медленно растекаться звуки, походящие на яростный рев быка. Плотный строй чуть раздвинулся, и сильнейшие воины королевства направили свой трехтысячный "меч" на врага.

Сотни Прόклятых стрелков натянули луки, и небо тут же закрыла быстро приближающаяся черная туча. От залпа с расстояния в пятьсот футов на землю пало всего около десятка закованных в сталь воителей – чтобы совсем избежать потерь, нужно было бы построить "черепаху", но медлительное построение никак не подходило для стремительной атаки. А именно это и было целью командира гвардии короля. Он рассчитывал как можно быстрее добраться до врага и медвежьим натиском оттеснить его либо с обрыва в реку, либо обратно на мост – без разницы.

Люди все приближались к ржавым когортам, а лучники Прόклятых продолжали обстреливать стальной строй гвардии. Живые шли навстречу мертвым…

В трехстах футах от стен Элагона закипела схватка. В первый же миг все королевские защитники фронтального ряда слитным движением опустили свои гигантские мечи – первая линия скелетов пала практически вся. На место осыпавшихся прахом тут же встали новые легионеры, но та же участь постигла и их. Гвардия короля походила на жернова мельницы, а скелеты – на перемалываемые зерна.

Строй тяжелой пехоты с каждым ударом постепенно деформировался, идеально отточенные движения позволили защитникам трона, находясь в рукопашном сражении, изменить свое построение. Ныне передний их ряд напоминал оскаленную зубьями крестьянскую борону. Нежить билась о стальную стену щитов, подобно прибою, и так же, как отлив, отползала под ударами могучих длинных мечей.

– Шаг! – проревел командир Канор. Ему вторил утробный голос рога, походящий на медвежий рев.

Гвардейцы еще раз, как один, опустили мечи и, грохоча стальными латными башмаками, выставили вперед правую ногу.

– Шаг! – последовала новая команда, и воины выставили вперед левую, подкрепляя это движение еще одним ударом меча.

Широким фронтом гвардия начала теснить назад во много раз превосходящие силы врага. Защитники Элагона, подобно стальной кованой цепи, надежно удерживали бьющееся и бурлящее море Прόклятых. Мертвые, отступая, давили своих собратьев, а сзади, со стороны моста, все напирали и напирали свежие силы Умбрельштада…

Султан Селим II был одиннадцатым султаном Османской империи. Годы жизни 1524-1574.

Годы правления 1566-1574.

Селим был треьим сыном султан и Хюррем султан. Родился он в Стамбуле в 1524 году. Жил во дворце и там же до 16-ти лет он получил великолепное образование. В 1544 году Селим был назначен управлять провинцией Маниса. А в 1548 г. султан Сулейман отправился в военный поход на Персию, назначив Селима регентом в Стамбуле. После страшной казни шехзаде в 1553 году, Селим был объявлен наследником престола. В 1558 гооду, после смерти Хюррем султан, отношения между братьями, Селимом и Баязитом, намного ухудшились. Шехзаде Баязит считал Селима недостойным престола, к тому же, Баязит был сильно привязан к брату, шехзаде Мустафе. Пытаясь избежать нарастающего конфликта, султан Сулейман перевел шехзаде Селима из Манисы в Конью, а Баязита — в Амасью. Таким образом, удалив братьев друг от друга, султан надеялся прекратить нарастающую вражду и соперничество братьев. Но и это не помогло. Шехзаде Баязит со своим войском выступил в поход против Селима. Но этот поход был обречен на провал. Превоcходство войска Селима в численности и поддержка отца — султана Сулеймана, обеспечили Селиму безоговорочную победу. Селим разбил войско Баязита, и тот вынужден был бежать со своей семьей в Персию. После чего Баязита объявили предателем и приговорили к смерти.

В последние годы жизни султана Сулеймана, Селим управлял провинцией Кютахья, откуда он прибыл после смерти отца в Стамбул и вступил на трон. Султан Сулейман оставил Селиму могущественную державу. Было ему на тот момент 42 года. С этого и начался упадок Османской империи.

В народе Селима II прозвали пьяницей за его увлечение вином, хотя алкоголиком он не был. Селим не был похож на других султанов, он не участвовал в военных походах, предпочитая развлечения во дворце. В период правления Селима государственными делами управлял визирь Мехмед Соколлу. Умер султан Селим от кровоизлияния в мозг, которое получил при падении в хаммам.

Мавзолей, где похоронен султан Селим II, украшен изникской плиткой изнутри. Рядом с Селимом была похороненна его жена — . Дети и внуки были похороненны тут же. Усыпальница находится рядом с собором Ая Софья, в районе .

В известном турецком фильме »Великолепный век» роль

Селима исполнил молодой турецкий актер Энгин Озтюрк .

Заказ султана Селима II — мечеть Селимие.